Фантастический рассказ

Уолтер Роджерс, утопая в мягком кресле роскошного «Мерседеса», уже двадцать минут стоял в одной из заурядных автомобильных пробок. Обычно в таких ситуациях Уолтер нервничал, так как вечно куда-то спешил, но сегодня он безучастно взирал на железный поток автомобилей, беспомощно застывший в алюминиево-стеклянной стремнине небоскребов, на душе у Роджерса было неспокойно. Он возвращался с похорон своего друга Джона Паркера.
Еще день назад Уолтер сидел с Джоном в баре, как обычно, они разговаривали о всякой всячине, Джон был как обычно весел, ничто не предвещало беды. А на следующее утро его нашли в двух милях от города у своей машины. На теле Паркера не было никаких следов насилия. Но, тем не менее, он был мертв. Уолтера поразило его лицо — лицо человека, рассчитавшегося со всеми долгами. Мертвые губы его были растянуты в застывшую улыбку, будто он и мертвый издевался над всеми, еще барахтающимися в суете жизни.

Уолтер поежился и включил мотор, машины перестраивались на другую полосу. Заняв новое место, Роджерс закурил и снова погрузился в свои невеселые мысли. Тихие звуки саксофона из колонок стереосистемы почти убаюкали его, как вдруг в салоне раздался громкий щелчок. Уолтер вздрогнул и осмотрелся по сторонам. Вокруг ничего не изменилось, лишь на приборном щитке разгорался экран портативного телевизора. Уолтер с интересом смотрел на экран, он слышал где-то, что такое случается с хоть и первоклассной, но все же не совершенной бытовой техникой. По телевизору транслировали какую-то серию новой мыльной оперы, но едва изображение на экране стало достаточно четким, все смешалось и померкло. По экрану пробежала яркая точка, которая тут же развернулась в огромный, на весь экран человеческий глаз. Сменив Уолтера холодным взглядом, глаз исчез. Экран снова померк, и телевизор с громким хлопком выключился.
Все осталось как прежде, но Уолтер не мог успокоиться. Странное происшествие он, разумеется, отнес на счет издерганных нервов. Но ощущение беспокойства не оставляло его. Резкие сигналы клаксонов сзади дал понять, что Роджерс рискует создать новую пробку на месте только что разъехавшейся.
Выругавшись, Уолтер включил зажигание. Двигатель послушно взревел и «Мерседес» Роджерса рванулся вперед. Пробка рассыпалась множеством красных огоньков, уносящихся вдаль. Роджерс направлялся домой, другого способа провести вечер он не видел.
Оказавшись дома, Уолтер не обрел покоя, его преследовал чужой взгляд, упирающийся ему в спину, когда он отворачивался от окна, глядящий ему в лицо, когда он включал телевизор. Уолтер принял транквилизатор и попытался засну¬ть, но через полчаса бесплодного ворочанья, понял, что и сон ему не поможет. Тогда он оделся и, помедлив некоторое время, взял трубку телефона. Он звонил своей старой подруге Бесси, не раз спасавшей его в минуты депрессии.
— Алло, — услышал он ее спокойный как всегда голос.
— Это я, Бесс,- быть может, излишне хрипло произнес Уолтер.
— Что-то случилось, Уоли?
— Мне нужно тебя видеть, — ответил Уолтер, переводя дыхание.
— Прямо сейчас? Ведь уже так поздно.
— Это просто необходимо!
— Хорошо,- немного помедлив, ответила Бесси,- жду…
Уолтер еще какое-то время вслушивался в короткие гудки, а затем бросил трубку, накинул плащ и вышел. Автомобиль приветствовал хозяина безукоризненной работой всех механизмов. Уолтер не был лихачем, но ненавидел медленную езду. Поэтому, лавируя среди тех, кому покой был более по нраву, он чертыхался едва ли не каждую минуту, вздохнув свободно лишь когда центральные улицы привели его в предместье, здесь на улицах не было ни души, дома становились все ниже и все изысканнее, споря друг с другом своими фасадами. Вскоре Уолтер остановил машину у скромного особняка с балконом на втором этаже.
Шагнув на крыльцо, Роджерс постучал, дверь открыла сама Бесси, как всегда очаровательная в длинном бархатном халате.
— Заходи, — она скользнула вглубь дома.
В доме Бесси со дня последнего визита Роджерса, ничего не изменилось. Это приятно удивило Уолтера, но тут же вызвало легкое разочарование.
— Будешь пить?
— Не откажусь,- Уолтер устало откинулся на кресло.
— Неприятности на службе? — мягко поинтересовалась Бесси.
— Сегодня я похоронил Джона…
— Как? Джон умер?
— Да! — Уолтер подавил вмиг поднявшееся раздражение.
— И что теперь? — Бесси действительно опечалилась.
— Теперь я один, не с кем даже словом перекинуться.
— А я?- Бесси смотрела вопросительно.
— Потанцуем? — вдруг пришло в голову Уолтеру.
Бесси послушно встала, обвила руками его плечи и они закружились, медленно переступая с ноги на ногу.
— Знаешь, Бесси, как часто бывает, когда чувствуешь себя страшно одиноким.
— У меня тоже бывают вечера, когда я не нахожу себе места,- Бесси прижалась головой к плечу Роджерса,- не пора ли нам принять решение?
— Какое решение?’
— Понимаешь ли,- Бесси слегка смутилась,- мы оба уже не дети. Нам нужно от жизни что-то иное, чем встречи украдкой…
И тут Уолтер явственно ощутил на себе чей-то пристальный взгляд, кто-то смотрел на него через открытое окно. Уолтер оставил Бесси и выбежал на балкон.
вокруг никого не было, лишь в соседнем доме светилось окно и играла музыка. Но на Уолтера кто-то смотрел — он чувствовал это.
— Что там? — спросила Бесси.
— Ничего,- пробормотал Уолтер.
Он посмотрел на небо. Ночь была безоблачной и тысячи звезд сверкали серебряной россыпью на черном бархате. Уолтер вдруг понял, что его беспокоило все это время. Ему неожиданно захотелось увидеть все это вблизи, не оскверненное светом фонарей.
Он вошел в комнату, залпом допил свой виски И накинул плащ.
— Уходишь? — во взгляде Бесси была грусть.
— Да,- сухо ответил Уолтер,- я вернусь.
— Сомневаюсь…
— Прощай, — перебил ее Роджерс и вышел.
За окном взревел мотор. Это означало, что Уолтер уехал. Бесси некоторое время сидела неподвижно, затем взяла бокал, потом снова поставила его на место, выключила с досадой все еще игравший магнитофон и потушила свет.

Роджерс мчался пустынными улицами, пугая редких прохожих визгом шин на поворотах. Стены домов душили Уолтера, он спешил поскорее вырваться из этого кошмара.
И вот город расступился. Вдоль дороги тянулись скошенные поля, разделенные живыми изгородями на квадраты. Вдали мигали огни поселка. Когда зарево города осталось далеко позади, Роджерс остановил машину.
Выйдя, он полной грудью вдохнул свежий ночной воздух, наводненный запахами травы, Уолтер постоял немного, а затем шагнул с обочины…
Он шел, пока не споткнулся о стог сена. Упав на него, Уолтер почувствовал, как ему не хочется вставать.
«Можно и полежать»,- подумал он, явственно понимая, что с ним творится что-то неладное, перевернувшись на спину, он стал смотреть на звезды, они мерцали, подмигивая ему, как чьи-то внимательные глаза.
Внезапно одна из звезд сорвалась с места и полетела вниз, оставляя за собой яркий след. Она все приближалась, увеличиваясь в размерах, пока Уолтер, к ужасу своему, не узнал в небесном теле тревоживший его глаз.
Огромный карий глаз. Но, удивительно, Уолтер совсем не боялся его взгляда. Что-то неуловимо знакомое было в этом взгляде. Глаз, тем временем повис над лежащим в траве Роджерсом, заняв собою полнеба. Уолтер хотел убежать, но ноги не повиновались ему. Он хотел крикнуть, но так и не смог произнести ни звука.
И тут он услышал голос, вернее, голос прозвучал в каждой клетке его тела. Вокруг по-прежнему была тишина.
— Не бойся, Уолли,- произнес голос,- не нужно никуда бежать.
Роджерс узнал этот голос. Так говорил Джон Паркер, его ближайший друг, которого он похоро¬нил сегодня утром, и глаза у Паркера были несомненно карие.
— Это ты, Джонни?- пронеслось в голове Уолтера, говорить он по-прежнему не мог.
— Ты угадал,- зазвучало все вокруг.
— Но ведь ты умер!
— Какой абсурд,- в голосе послышалась усмешка — я просто изменил свой образ жизни. Ты слушаешь меня?
-Да,- хотел сказать Уолтер, но у него ничего не вышло и он подумал: — Да.
— Ну вот,- мягко продолжал странный собеседник, — ты уже научился общаться со мной. А теперь послушай меня. Ты помнишь, я жаловался на связанные руки?
-Да,- подумал Уолтер,- ты все время ныл о том, что мы пользуемся мозгом едва ли на десять процентов от того, что он может на самом деле, все равно что есть со связанными руками.
— Молодец,- продолжал голос Джона,- плохой памятью ты никогда не страдал. А теперь прибавь к ней немного фантазии…
— Небось твои штучки по работе,- начал догадываться Уолтер — Джон какое-то время работал на военное ведомство.
— Глупости,- голос изобразил подобие смеха, по крайней мере, так показалось Уолтеру.
— Что же ты теперь?
— Ты себе не представляешь,- в голосе послышалось самодовольство, но лишь на мгновенье.
— И все же.
— Я теперь огромнейший, колоссальнейший мозг — разум Вселенной, если можно так сказать. Мои размеры — вся Вселенная, я состою из неисчислимого числа таких же ничтожных разумов, каким все еще остаешься ты, и каким был я позавчера. Все, что ты видишь вокруг, и чего не видишь -это продукты нашего созидания.
— И что же это дает?
— Я все знаю и все могу,- ответил голос,- и ты ведь мечтал об этом.
— Что же тебе нужно?- спросил -Уолтер.
— Ты сегодня очень горевал по мне. Это меня огорчило, как это называется у вас, а на самом деле я решил тебе помочь.
— Отправиться вслед за тобой?
— Снова угадал
— И я стану таким же как и ты?
— Безусловно.
— А нам не будет тесно вдвоем? — Уолтер попытался представить себе мозг размером в две Вселенных, но голос прервал его :
— Ты не понял меня, я — всего лишь ничтожная часть мозга, мы составляем его, он не может без нас, а мы без него. Мы одно целое, поэтому любой из нас может считать себя не частью мозга, а самим мозгом, потому что все, что доступно ему, доступно и каждому из нас. Присоединяйся к нам. В мире, даже только в нашем, столько зла, что нас хватит работы по исправлению этих ошибок на тысячи лет.
— Нет, это безумие,- прошептал Уолтер, к которому вернулся наконец дар речи.
— Ты же мечтал знать будущее,- настаивал голос
— Этого не может быть…
— Я это могу. Ты хотел знать все о других мирах — я их видел. Что же ты медлишь?
— Но я хочу жить! — вскричал Уолтер.
— Это ты называешь жизнью? Через три десятка лет ничего из того, за что ты цепляешься, не останется, если ты и такие как ты будут медлить. Мы еще недостаточно сильны, чтобы предотвратить предписанное законами, по мы можем помочь, облегчить участь тех несчастных, какими и мы были недавно. Для этого нужна мощь многих и многих разумов. Твой интеллект, Уолли, станет весомым довеском,- голос усмехался.
— Я не верю,- пробормотал Уолтер.
— Смотри,- спокойно сказал голос. Поверхность глаза затуманилась и Уолтер на ней, как на экране увидел страшные картины будущего — пустыня без края, остовы городов, одичавшие звери и люди…
— Мозг перестарался,- снова зазвучал голос,- он слишком понадеялся на человеческий разум, и теперь человечество уже не остановить. Мы лишь сможем помочь ему возродиться. И ты должен стать одним из нас.
— А как же Бесси?- подумал Уолтер
— День назад я мучился мыслью «А как же Уолли?»
— Дай мне подумать.
— Думай.
Уолтер задумался. Огромный глаз все еще висел над ним, испуская синеватое сияние.
— Пора отвечать, Уолтер,- голос был неумолим.
— А если я откажусь?
— Это твое дело. Просто мы никогда больше не увидимся. Те, кто отказывается, уходят на другую сторону.
— Еще минуту…
— Время на исходе. Ты должен решить сейчас — да или нет.
-Да…- едва пошевелил губами Уолтер.
— Я верил в тебя, Уолли,- голос потеплел,- приготовься, тебе не будет больно…
Уолтер хотел вскочить, убежать подальше от этого проклятого стога, но руки и ноги не слушались. Разум покидал его. Слабо дрогнув, тело застыло на стоге сена. А на небе вспыхнула еще одна звезда…
Бесси вернулась с похорон Уолтера подавленной и безразличной ко всему. Эта нелепая смерть потрясла ее до глубины души. И сейчас, сидя в комнате, где она в последний раз видела его, Бесси молча смотрела в окно, не видя ничего и прислушивалась к судорожному биению пульса в висках.
Внезапно в комнате что-то громко щелкнуло. Бесси вздрогнула и оглянулась. В комнате ничего не изменилось, лишь в углу медленно разгорался экран телевизора…

Юрий Глушко Автор:

Ваш комментарий будет первым

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *